"Здесь я хотел поставить точку, а Хосе говорит: - Расскажи теперь о меч-рыбе. О том случае, помнишь, расскажи.
У нас тут недавно вот какое приключение было.
Отправились рыбаки в море тунцов ловить, а на удочку меч-рыба клюнула. Добыча хорошая, да взять её нелегко. Семь часов меч-рыба таскала лодку по морю, хорошо, что леска была стальная, прочная.
Но вот рыба устала. Люди осторожно начали подтягивать её к лодке. Один из рыбаков ударил рыбу острогой.
Что тут было! Меч-рыба взвилась столбом, бешено завертелась. Вдруг бросилась на лодку и пробила её насквозь.
Рыбаки сидели на корме - это их спасло. От удара они кувырком полетели в море. Когда выплыли и влезли снова в лодку, видят, торчит поперёк неё огромная рыбина: головой в одном борте застряла, а хвостом - в другом, - пробитые доски её крепко зажали.
Она дёргалась-дёргалась, а освободиться не может. Так и привезли её в Юкаро - словно в упаковке. Чтобы извлечь меч-рыбу из лодки, пришлось борта разрубить: очень прочно она застряла в них".
Добыть меч-рыбу мечтает каждый рыбак, когда выходит в открытое море. Но это дело опасное. Меч-рыба - серьёзный противник. У неё ведь меч на носу, вернее, рапира, потому что рыба им не рубит, а колет. Конец верхней челюсти у меч-рыбы вытянут далеко вперёд в виде большого, в метр длиной, стилета или копья.
Ни чешуи, ни зубов у меч-рыбы нет. Да и не нужны ей зубы. Ворвётся меч-рыба в стаю макрелей или сельдей и начнёт колоть направо и налево. А когда набьёт много рыбы, принимается за еду.
По морю меч-рыба плывёт быстро, как глиссер: делает восемьдесят километров в час. И случается, на корабль натыкается.
Небольшое судно от удара сотрясается, словно на риф наскочило. Копьё меч-рыбы может на полметра пробить дубовую обшивку.
Вот она какая, меч-рыба! У неё в голове, у основания меча, есть гидравлический амортизатор - небольшие полости в виде сот, наполненные жиром. Они и смягчают удар. Хрящевые прокладки между позвонками у меч-рыбы очень толстые; они тоже, словно буфера у вагонов, уменьшают силу толчка. Без этих приспособлений меч-рыба, нанося удары копьём, сама, пожалуй, не меньше страдала бы от сотрясений, чем её жертвы от ран.