Кракен и колоссальный пульп

Мы предприняли этот небольшой экскурс в мифологию с двоякой целью: отыскать истоки легенды и по возможности установить степень вредоносности, которой располагают, по мнению сочинителей древних мифов, животные, послужившие реальными прообразами для сказочных чудовищ.

И мы видим, что Сцилла, Медуза и гидра - существа в высшей степени пренеприятные и опасные. Только такие богатыри, как Геракл и Персей (и то лишь в союзе с богами), могли вступить с ними в единоборство. Надо полагать, что, наделяя чудовищ драматическими характеристиками, люди выбирали из арсеналов природы примеры пострашнее. Позволительно поэтому сделать вывод, что спрут представлялся сказочникам древности очень опасной тварью.

Проходили столетня. Христианская церковь утвердила свою власть на развалинах античной культуры. Всем известно, что фантазия у христиан чрезмерно богатая. Монстры, порожденные воображением средневекового "сюрреализма", потеряли последние связи с реальностью и превратились в невероятных химер без образа и подобия в природе.

Тогда-то и спрут совершил трансформацию поистине гигантского масштаба. Теперь даже Геракл должен был бы мили три пройтись по спине чудовища, прежде чем добрался бы до его головы.

Да что Геракл - епископ Понтоппидан^* рассказывает: полк солдат свободно мог маневрировать на спине у кракена!

^* (Эрик Понтоппидан прославился двухтомной (весом в десять фунтов) "Естественной историей Норвегии". Вышла в свет в 1751-1753 годах, была богато иллюстрирована и содержала наряду с правильными наблюдениями фантастические описания животных...)

"Когда чудовище всплывает на поверхность, над морем, словно перископы, поднимаются его блестящие рога. Вытягиваются в длину, набухают, наливаясь кровью. Они возвышаются над водой, как мачты корабля средних размеров. Это, по-видимому, руки животного, и говорят, если ухватится он ими даже за самое большое судно, то может утащить его на дно(!).

Иллюстрации Доре к книге Виктора Гюго 'Труженики моря'

Наши рыбаки, - продолжает Понтоппидан, - единодушно утверждают, что иногда, отплыв на несколько миль от берега и достигнув известного места с глубиной в 80 или 100 саженей, они находят там глубину лишь в 20-30 саженей, а то и меньше. Здесь тучами разная рыба вьется, много трески и морских щук, поэтому они и заключают, что на дне лежит кракен...

Иногда два-три десятка лодок ловят рыбу, и только одна у рыбаков забота - за глубиной следить: остается она прежней или уменьшается. Если море мелеет, значит, кракен поднимается к поверхности: нельзя здесь больше оставаться. Рыбаки бросают ловлю, берутся за весла и уплывают побыстрее".

На безопасной дистанции они останавливаются и что же видят: море вскипает бурунами, и над волнами вздымается целый лес корявых "деревьев", и вот всплывает бугристая спина кракена (длиной в милю), а на ней плещется рыба.

Нелегко угадать в этом обомшелом дредноуте черты семейного сходства со спрутом. Они поглощены без меры гипертрофированными формами чудовища. Зоологические признаки гигантского кальмара более отчетливо обнаруживаются в телосложении монстра, описанного другим скандинавским прелатом Олаусом Магнусом.

"Его вид ужасен, - писал о кракене в "Истории северных народов"^* Олаус Магнус.- Голова квадратная, вся в колючках, острые и длинные рога торчат из нее во все стороны, оттого похож зверь на вырванное с корнем дерево^**. Длина головы - двенадцать локтей, она черная, и огромные сидят на ней глаза... Ширина глаза - один локоть. Глаза красные и огненные, а потому темной ночью кажется, будто под водой пламя горит. С головы бородой висят вниз волосы, толстые и длинные, как гусиные перья. А туловище у кракена небольшое - пятнадцать локтей".

^* ( "Краткая история готов, шведов, вандалов и других северных народов, написанная Олаусом Магнусом, архиепископом Упсалы и митрополитом Шведским", издана на латинском языке в 1555 году.)

^** (Отсюда и название кракена: краке - по-норвежски "низкорослое и корявое дерево".)

"Одно такое чудовище, - добавляет Магнус, - легко может потопить много больших кораблей со множеством сильных матросов" (!).

Позднее известный уже нам француз Дени де Монфор довел до абсурда идею о кракене - потопителе судов. Сначала это принесло ему славу, а потом бесчестие.

В 1802-1805 годах Монфор опубликовал книгу под названием "Общая и частная естественная история моллюсков" - невообразимый винегрет из науки и басен, достойных прославленного барона. Была в книге глава, от которой читателя мороз пробирал по коже. В ней описывались подвиги "колоссального пульпа". Пульп, сверхгигантский спрут, схватил щупальцами трехмачтовый корабль и утащил на дно.

Первые выпуски "Истории моллюсков" разошлись удивительно быстро. Публика жаждала новых сенсаций. Рассказывают, будто Монфор, узнав о небывалом успехе своего сочинения, воскликнул: "Раз переварили один корабль, я заставлю моего колоссального пульпа потопить целый флот!" И не ограничился угрозой.

Так представляют себе некоторые художники схватку водолаза с осьминогом

Во время англо-французской войны 1782 года англичане захватили у берегов Вест-Индии шесть французских кораблей и отправили их в ближайшую гавань под конвоем четырех своих крейсеров. Но корабли не пришли в порт: однажды ночью все они и конвоиры и пленники затонули при весьма странных обстоятельствах. О причине их гибели ходили лишь самые разноречивые слухи.

Так эта драма разыгрывается в действительности

Дени де Монфор придумал новую версию. Все десять кораблей, утверждал он, потопили... гигантские каракатицы. Монфор не рассчитывал, что против него в качестве оппонента выступит само британское адмиралтейство. Опровергая домыслы французского натуралиста, оно раскрыло некоторые тайные причины гибели судов.

Так эта драма разыгрывается в действительности

Дело завершилось большим скандалом. Монфор пытался реабилитироваться, но неудачно и вынужден был навсегда отказаться от научной карьеры. Говорят, что он кончил свою жизнь на каторге. Печальный финал.

Финал борьбы