8. Можно вычерпать и море

Шаткая преграда, возведенная над порогами реки Конго, этого рая для рыбаков, где водится около тысячи разных видов рыб. Крупные рыбы заносятся бурным течением в конические корзинки и удерживаются там напором воды.

О 1883 году Томас Генри Гексли, один из крупнейших ученых своего времени, сказал, что человек уже много веков не покидает моря. «Мне кажется, - заметил он на выставке рыболовства в Лондоне, -что все крупные морские промыслы неистощимы и, что бы мы ни делали, на численности рыб это серьезно отразиться не может». И вот в наши дни, девяносто лет спустя, слова Гексли, полные такой светлой уверенности в его время, звучат почти насмешкой, так как человек начал наконец понимать, что море, какими бы бесконечными ни казались его богатства, как источник пищевых ресурсов имеет свои пределы.

Люди стали заниматься рыболовством с тех же самых пор, что и охотой, а это немалый срок. Богатства вод они всегда считали своей неотъемлемой собственностью, и по мере того как росло население и развивалась промышленность, совершенствовалось и рыболовство в соответствии с увеличением спроса на рыбу. Рыба -важный продукт питания, один из ценнейших источников животного белка, и для человечества, столкнувшегося с проблемой бурного роста населения, она может иметь решающее значение. Количество рыбы, вылавливаемой в водах планеты, возрастало из года в год и теперь достигло 60 миллионов тонн. Примерно 35% ее потребляется в свежем виде, остальная часть солится, коптится, консервируется, замораживается, превращается в рыбную муку или перерабатывается на удобрение. Около 85% всей рыбы, или 51 миллион тонн, вылавливается в морях.

Однако рыба и другие дары моря составляют еще незначительную долю мировой продукции белка, так что в будущем уловы должны возрасти -и это в то время, когда человек только что начал изыскивать пути и средства сохранения запасов промысловых рыб и, если возможно, их увеличения.

Более половины мирового улова морских и пресноводных рыб дают пять стран. Первое место издавна занимала Япония, но ее уловы, превышающие шесть миллионов тонн в год, теперь намного превзойдены Перу. Почти у самых берегов этой страны держатся огромные стаи анчоветы, и ежегодный улов здесь превышает девять миллионов тонн. Последних сведений об уловах в Китае нет, но, судя по прежним данным, он входит в число первых трех стран. Четвертое место занимает Советский Союз с ежегодным уловом около четырех с половиной миллионов тонн, пятое -Норвегия. Затем идут Соединенные Штаты Америки, Канада, Испания, Чили и Индия, каждая из этих стран вылавливает более одного миллиона тонн рыбы в год (По данным за 1972 год вылов рыбы по странам выглядит следующим образом: Япония - 10,2 млн тонн в год; СССР - 7,8; КНР - 7,6; Перу - 4,7; Норвегия - 3,2; США - 2,6 и Индия - 1,7 млн. т они в год .).

РАЙОНЫ ПРОМЫСЛОВОГО РЫБОЛОВСТВА. Основные районы промыслового рыболовства сосредоточены на континентальных шельфах. Места наиболее интенсивного промысла показаны темно-голубым цветом, примыкающие к ним более светлые участки эксплуатируются меньше, но там есть возможность усилить лов. Районы, где промысел незначителен или вообще не ведется, но запасы рыбы большие, показаны бледно-голубым цветом.

Подавляющая часть рыболовных промыслов мира и в умеренном и в тропическом поясе ведется вблизи материков на глубинах, не превышающих 350 метров. Все континентальные шельфы, вместе взятые, составляют около 10% поверхности океана, но количество вылавливаемой там рыбы непропорционально велико, так как это районы с наиболее благоприятными условиями для жизни морских животных. Здесь процветают планктон и разные донные растения и животные, которыми кормятся придонные и пелагические рыбы. В сравнении с этими важными промысловыми участками открытое море с его разрозненными странниками вроде синих и длинноперых тунцов кажется просто пустыней. А здесь, в прибрежной зоне, рыболовецкие суда многих стран мира состязаются в постоянном стремлении выкачать из моря его богатства, и эта непрерывная гонка может закончиться полной гибелью всех промысловых рыб.

Эффективность разнообразных рыболовных орудии, с помощью которых добываются морские богатства, за последние годы настолько возросла, что это не может не вызывать серьезндй тревоги. Если 50 лет назад рыболовный флот большинства стран мира представлял собой отдельные суда, оснащенные тралами, кошельковыми неводами и лодками для постановки ярусов, то сейчас это целые флотилии, состоящие из плавучей базы, поисковых и промысловых судов и плавучих заводов, где выловленная рыба сразу же перерабатывается. И хотя основным орудием лова остается оттер-трал - огромная сеть с широким раскрытием, которую тащат по дну или в толще воды, - используется она с гораздо большей эффективностью, чем прежде. Поиски косяков рыбы ведутся с помощью самолетов, а эхолот обнаруживает даже рыбу, лежащую на дне. В недалеком будущем под водой начнут перемещать телевизионные камеры, что позволит рыбакам, находящимся на палубе, видеть все своими глазами. Лов рыбы станет полностью автоматизированным-подключенные к телекамерам электронные вычислительные устройства будут направлять тралы и регулировать их заглубление, перехватывая рыб на любом уровне.

В то же время на специальных научно-исследовательских судах и в лабораториях ученые изыскивают наилучшие способы разведки, ловли и обработки рыбы. В связи с насущной проблемой поисков новых источников пищи океанология, до недавнего времени сравнительно скромная отрасль науки, признается теперь одной из важнейших областей знания. Изучение промысловых рыб (их роста, особенностей питания, механизмов, управляющих формированием стай и миграциями, и многих других факторов), которое еще совсем недавно зависело лишь от частной филантропии, получает поддержку правительств. Очень важно, научится ли человек засевать морскую ниву, так же как он собирает с нее урожай. Ответ на этот вопрос решит судьбу большей части населения, так как в настоящее время половина людей нашей планеты систематически недоедает и больше всего надежд возлагается на море.

Насколько серьезна в настоящее время угроза истощения мировых запасов рыбы? До сих пор мы располагаем лишь некоторыми общими данными. Известно, что траулерам многих стран для того, чтобы получать большие уловы, приходится уходить все дальше и дальше в море. В то же время, несмотря на достаточно интенсивную деятельность целых флотилий современных судов, средние статистические данные об общем улове рыбы кажутся утешительными. Однако статистика, как это нередко случается, может ввести в заблуждение. Фактически количество пойманной за данный период рыбы не говорит об истинном положении дел. Цифры уловов десятилетиями могут неуклонно возрастать, создавая впечатление неизменного изобилия рыбы, тогда как на самом деле они отражают лишь рост интенсивности лова - большее количество судов, лучшее их оснащение. А это самым неблагоприятным образом может сказаться на численности рыб. Общая добыча, или общий улов, рыбного промысла-это результат лова на единицу усилий (на судно или человека), и именно улов на единицу дает истинную меру относительного изобилия рыбы. Покуда улов на единицу усилия не снижается независимо от того, сколько судов прибавилось к рыболовному флоту, все обстоит благополучно, но когда для увеличения уловов или сохранения их на прежнем уровне требуется все больше и больше усилий, это первый показатель падения численности рыбы.

ПЛАВНАЯ СЕТЬ. В основном ее применяют для ловли сельди и скумбрии. До наступления сумерек судно выходит в море и закидывает пятикилометровую сеть поперек приливного течения. Закрепленная одним концом на судне, сеть уходит в толщу воды. Верхний ее подбор у поверхности удерживают поплавки и кухтыли, нижний оттягивают грузила. Всю ночь сеть вместе с судном дрейфует в море. Пытаясь пройти сквозь сеть, рыбы запутываются жаберными крышками в ее ячеях. На рассвете сеть вытаскивают на палубу.

КОШЕЛЬКОВЫЙ НЕВОД. Эта сеть устроена по тому же принципу, что и старинный кошелек, затягивающийся шнуром. Судно производит круговой замет невода вокруг большого скопления рыб вроде тунца или менхэдена, при этом другой конец невода закрепляется на шлюпке, участвующей в операции. Когда всю стаю полностью окружат сетью, нижний ее подбор, перекинутый через мощную стрелу на сейнере, стягивается, и рыба оказывается в мешке. Крупную рыбу вычерпывают потом сетным подхватом, мелкую высасывают насосом через шланг.

Именно так обстоит дело с промыслом желтоперого тунца в восточной части Тихого океана. В конце 30-х годов и начале 40-х интенсивность лова составляла в среднем около 8000 нормативных дней с уловом примерно 4000 килограммов на один нормативный день (единица измерения, вычисленная по количеству судов в рыболовной флотилии и числу дней, когда они могут заниматься промыслом; она служит критерием для комиссий, определяющих норму вылова). Однако в конце 50-х годов интенсивность лова составляла в среднем около 30000 нормативных дней, то есть возросли вчетверо, тогда как улов найдешь равнялся примерно 2300 килограммам, или сократился почти вдвое. В то же время общий улов достиг 86000 тонн против 56700, которые вылавливались около двадцати лет назад.

Рост общего улова может создать впечатление о процветании промысла желтоперого тунца, тогда как в действительности он на грани упадка. Было подсчитано, что, если интенсивность лова превысит 35000 нормативных дней, численность тунца начнет падать. В последние годы, чтобы избежать падения ежегодных уловов в тропической части Тихого океана, Межамериканская комиссия по тропическим тунцам ввела особые ограничения. Ведь когда вылов рыбы превышает естественный прирост, начинается катастрофическое падение ее численности и всего через несколько лет промысел может прекратиться.

В 20-х годах произошел подобный пере-лов тихоокеанского белокорого палтуса, в связи с чем была создана специальная международная комиссия. Позднее та же ситуация возникла в северо-западной Атлантике с промыслом морского окуня, трески и пикши, а у берегов Калифорнии -с промыслом сардины. Целиком или только частично виною тому хищнические методы лова, не ясно. Зато слишком ясным становится тот факт, то количество вылавливаемых мелких рыб все время возрастает, а число крупных, взрослых рыб падает. Когда такое случается, опасность грозит всей популяции рыб в целом.

Оценка подобных изменений, обусловленных интенсивностью рыболовного промысла, - дело биолога-промысловика. Ответственность его за пищевые ресурсы своей страны и мира все возрастает, тем более что он сталкивается с задачами, часто очень трудными и порой, очевидно, неразрешимыми, особенно там, где дело касается океанических рыб. В то время как зоолог, изучающий наземных животных, может проследить весь их жизненный цикл, от рождения до смерти, учитывая каждую стадию развития и точно определяя численность популяций путем наблюдения, биолог-промысловик подобен человеку с завязанными глазами, который пытается узнать, что происходит на дне колодца. Основная трудность для него заключается в том, что предмет своего изучения он не в состоянии оценить собственным глазом. Можно закинуть сети и вытащить из глубины каких-то рыб, но нельзя сказать, хотя бы с некоторой достоверностью, отражают ли они действительный состав сообщества там внизу. У биолога-промысловика нет ни одной точно установленной величины. Он создает модель на основе того, что кажется ему известным, и затем после бесконечных поисков и экспериментов сравнивает полученные данные с этой моделью, изменяет ее, переделывает, пока не добьется необходимого соответствия. Но даже и тогда он не знает наверняка, а только строит догадки. Одно из наиболее важных средств в этих очень трудных поисках - научно-промысловое судно, плавучая лаборатория, оснащенная не только новейшими средствами обнаружения и лова рыбы на любой глубине, но и множеством приборов для определения солености воды, ее химического состава, температуры, течений, анализа грунтов морского дна, изучения планктонных организмов и решения многих других вопросов. Такое судно укомплектовано штатом сотрудников, которые недели и месяцы проводят в море, стараясь вырвать у него самые сокровенные тайны. Кроме того, в распоряжении биолога-промысловика береговые научно-исследовательские центры.

Такое важное дело, как изучение рыбных ресурсов, неизбежно выходит за национальные рамки и все больше ведется на основе международного сотрудничества под контролем международных организаций. Только при сотрудничестве на этом уровне можно решить проблему привлечения достаточного количества людей и материально-технических средств для исследования многих широко распространенных морских видов рыб.

ТРАЛ. Одно из наиболее распространенных промысловых орудий лова, оттертрал предназначен для лова донных рыб, таких, как треска или камбала. Когда трал буксируется по дну, две очень тяжелые окованные железом деревянные распорные доски держат его раскрытым, в то время как нижний его подбор вздымает песок со дна, загоняя вспугнутую рыбу в узкую концевую часть трала. Через некоторое время, достаточное для хорошего улова (иногда на глубине 700 - 900 метров), трал вытягивается мощной лебедкой на борт судна.

Международные соглашения по рыболовству относятся к числу самых успешных попыток сотрудничества в какой бы то ни было области. Некоторые из них существуют уже давно. Около 70 лет назад по инициативе короля Швеции Оскара II был основан Международный совет по исследованию моря со штаб-квартирой в замке Шарлоттен-лунд в Копенгагене. В его задачу входит изучение рыбных запасов европейских вод и составление рекомендаций по контролю рыбных промыслов 16 стран-участниц. Совет пережил две мировые войны и активно действует до сих пор.

В настоящее время 11 европейских стран вместе со странами Северной Америки входят в состав Международного комитета по рыболовству в северо-западной Атлантике - главного административного органа, регулирующего рыболовство и координирующего биологические исследования в западной части Северной. Атлантики. Исторически и экономически интересы многих стран перекрещиваются в водах между мысом Код и Лабрадором. С начала XVI века в этом районе занимались рыболовством Испания, Португалия, Великобритания и Франция. Промысловые интересы Франции до сих пор представлены здесь двумя территориальными владениями - островами Сен-Пьер и Микелон.

Человек еще не научился восполнять рыбные богатства моря, и поэтому избежать перелова можно только посредством контроля над рыболовством. А так как все меры контроля должны быть направлены на то, чтобы тралами не захватывалось слишком большое количество мелкой, неполовозрелой рыбы, в первую очередь необходимо найти практически осуществимый способ ограничить вылов рыбы меньше установленной величины.

Во-первых, можно запретить лов рыбы в тех районах моря, где в определенное время года скапливается подрастающая молодь, так же как запрещают ужение рыбы во многих реках и озерах. Именно этим в основном объясняется стремление государств расширить границы территориальных вод, чтобы налагать ограничения на вылов рыбы у своих берегов. Однако создание в море запретных зон связано с большими трудностями, и если в некоторых случаях можно запретить вылов или продажу рыбы меньше установленного предельного размера, то как общее решение проблемы такие меры едва ли достаточны и практически выполнимы.

Во-вторых, можно установить определенный размер ячеи для рыболовных сетей. В северо-западной Атлантике в промысле трески и пикши размер ячеи регулируется уже много лет. Принцип этого прост: при определенном размере ячеи более мелкая рыба будет ускользать из сетей. Теоретически это обеспечивает сохранность молодых неполовозрелых рыб.

В настоящее время такое регулирование составляет важную часть контроля над рыболовством, но все же имеет свои недостатки. Один из них обусловлен неодинаковой величиной различных видов рыб - взрослая серебристая мерлуза, например, имеет размер молодой трески, так что сети, позволяющие ускользнуть молодой треске, пропускают также и половозрелую мерлузу. Потребуется еще немалое число опытов, прежде чем будет установлен подходящий размер ячеи. В большинстве случаев вводится еще одна дополнительная мера контроля, устанавливающая величину разных видов рыб, допускаемых к продаже.

Третий способ регулирования рыболовства - создать дополнительные возможности, например, путем трансплантации рыб в места, благоприятные для их обитания. Какой бы странной ни показалась эта затея, учитывая огромные просторы океана, несколько экрпериментов уже было проведено, правда, пока с переменным успехом. Собранная и созревшая у атлантического побережья Соединенных Штатов Америки икра шэда была успешно перенесена к устью реки Сакраменто в Калифорнии, где и возник новый промысел этой рыбы. Подобным же образом, как уже упоминалось, в водах у Сан-Франциско был внедрен морской полосатый окунь. Недавно в Советском Союзе сделали попытку перенести в североевропейские воды мальков тихоокеанского лосося. Результаты кажутся обнадеживающими, взрослые лососи появились уже в реках Шотландии и на нерестилищах Норвегии. Кроме того, сельдь из балтийских вод была выпущена в Аральское море. Однако ни один из этих экспериментов, за исключением акклиматизации шэда, не был проведен в достаточно широком масштабе, чтобы иметь какое-то значение для рыболовства. Океан слишком велик, рыбное население в нем слишком огромно, его течения, температуры, химический состав слишком неподвластны человеку, чтобы наши усилия могли быть более чем каплей в море. Если рассматривать только один сравнительно небольшой, хотя и важный промысловый участок - Джорджес-банку у мыса Код площадью 25000 квадратных километров, где собираются, быть может, миллиарды рыб, - величина усилий, необходимых для того, чтобы хоть в какой-то ощутимой мере повлиять на экологию этого участка, становится вполне очевидной.

Море во всей его необъятности заставляет людей, осознавших надвигающуюся угрозу недостатка продовольствия, все так же обращать к нему полные надежд взоры. На международной конференции, посвященной роли рыбы в питании, созванной Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН (ФАО) в Вашингтоне, было ясно сказано, что главная предпосылка для улучшения жизненных условий -рост запасов белковых продуктов питания, а значит, в первую очередь - увеличение вылова рыбы. Как разрешить эту задачу?

Мы уже говорили об опасностях перелова, и поэтому предложение увеличить уловы рыбы может показаться странным.

И однако такой путь возможен. В то время как одним местам - местам постоянного, традиционного рыболовства - грозит пере-лов, другие районы Мирового океана позволяют значительно увеличить уловы. Как показал недавний опыт Эквадора, часто это зависит лишь от умения организовать дело и от должного оснащения.

На побережье Эквадора разбросано более ста мелких рыбацких поселков, имеющих в общей сложности до 10000 рыболовецких судов. И хотя там есть несколько современных заводов, перерабатывающих креветок и тунца, сама рыбная ловля до недавнего времени велась дедовскими методами. Применялись в основном бальсовые плоты с парусом, долбленки из кедра и парусные дощатые суда десятиметровой длины. Сети изготовлялись ручным способом из хлопчатобумажного материала. Прочные капроновые сети были недоступны эквадорским рыбакам из-за своей дороговизны.

В феврале 1958 года Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН послала в эти прибрежные деревеньки опытного рыбака Эрлинга Освальда, снабдив его дизельным мотором, капроновыми сетямии лесками, блеснами, ручными и механическими лебедками и специальными лампами. Было выделено семиметровое парусное судно, на котором установили мотор. Набрав команду, приступили к делу. Результаты поразили эквадорцев. Моторное суденышко с современным рыболовным оснащением привозило ежедневно более полутонны тунца - почти столько же, сколько вылавливали за день на своих лодках и парусниках все остальные рыбаки городка Манта. Рыбаки увидели, как быстро окупает себя новое оснащение, и, получив кредит в 2400 фунтов стерлингов, купили несколько небольших моторов и капроновых ставных сетей.

Оснащенное таким образом семиметровое судно из Санта-Розы выловило за первые две недели более 15000 килограммов пом-пано, рыб-лопат, скомбероморусов и тунцов, несмотря на то'что лучшая пора года для рыбной ловли уже прошла. Результаты оказались обнадеживающими, и для переоснащения рыболовецких судов было выделено 265000 фунтов стерлингов. Теперь дни бальсовых плотов и долбленых лодок на побережье Эквадора уже сочтены.

Как показывает пример Эквадора, уловы рыбы в некоторых районах мира могут быть увеличены без какой-либо опасности перелова. Тот же метод можно с большой выгодой применить и во многих районах Африки, Азии и Дальнего Востока. ФАО, изучая в недавнее время этот вопрос, пришла к заключению, что Аравийское море, Персидский залив, южные воды Австралии и воды западного побережья Южной Америки в общем позволяют развить экономически выгодный рыболовный промысел. В качестве примера можно привести Южную Африку, где в недавние годы стал процветать промысел сардины, о подобных же успехах сообщалось из Индии, Шри-Ланки и стран Дальнего Востока.

В противоположность этому в Соединенных Штатах Америки, одной из стран с наиболее богатыми рыболовными промыслами, наблюдается необычайный упадок рыболовства. Из-за давно устаревших методов лова, из-за высоких цен на новое оснащение, а также из-за до сих пор действующего закона 1792 года, который запрещает американским рыбакам использовать какие-либо суда помимо американских, доля страны в мировых уловах рыбы снизилась до 7,4 против 13% в 1948 году. Соединенные Штаты Америки по уровню научных исследований в области рыболовства не уступают другим ведущим странам, но по размаху и средствам намного отстают от своих более сильных конкурентов -Советского Союза и Японии. Значительная часть технического оснащения рыболовного флота Соединенных Штатов уже устарела. Если рыболовные флотилии других ведущих стран обрабатывают рыбу в открытом море во время лова, многим американским судам все еще приходится доставлять свой улов в порт, прежде чем он будет переработан. В объединенном флоте двух некогда самых крупных рыболовных портов, Бостона и Глочестера, насчитывавших к концу второй мировой войны 500 судов, самое крупное судно меньше самого маленького в советских флотилиях.

Помимо современных методов рыболовства и контроля над промыслом, есть еще один важный путь увеличения мировых запасов белковой пищи - более эффективное использование выловленной рыбы. Это прежде всего производство рыбной муки, которое дает возможность полнее использовать не только все части съедобной, идущей в продажу рыбы, но также и те виды, которые рыбаки называют сорной рыбой,- скатов, колючих акул, морских петухов и других рыб, нередко составляющих половину улова траулеров и обычно выбрасываемых за борт.

Опыты по использованию рыбной муки в пище человека были начаты Норвегией в конце 80-х годов прошлого века, и с тех пор в этой области сделаны большие успехи. В настоящее время только Перу производит около 800 000 тонн рыбной муки ежегодно. Концентрат рыбного белка, который стали недавно выпускать в Соединенных Штатах Америки, изготовляется из неочищенной рыбы вместе с чешуей и внутренностями и представляет собой химически чистый порошок без цвета и запаха. Им сдабривают овощные блюда и смешивают с пшеничной мукой. Порошок этот оказался прекрасным целебным средством при сильном белковом истощении. И, самое главное, производство концентрата весьма дешево, им можно удовлетворить потребность в животном белке всего населения земного шара, и это обойдется по цене менее полупенса на человека в день.

Однако мы все еще не ответили на вопрос, как отразится на мировых запасах рыбы постоянно растущая интенсивность рыболовства. Сможем ли мы когда-нибудь восполнять и даже увеличивать эти запасы, выращивая рыбу в наших водах, как фермеры выращивают свои урожаи на полях?

В пресных водах рыбу разводят издавна. На востоке рыбу выращивают в прудах и на рисовых полях на протяжении вот уже многих столетий; в Европе карпа стали разводить в средние века -в те времена в каждом монастыре или феодальном замке был пруд с карпами. В Китае еще и теперь внутренние пресные воды дают почти половину годового улова рыбы. Однако пресноводные водоемы все еще очень мало используются. Современные методы исследования и успешно проведенные опыты по разведению рыбы, главным образом для спортивного рыболовства, ясно показали, что продукция пресноводных водоемов может быть намного увеличена.

Только в бассейнах Тихого и Индийского океанов, по оценке ФАО, для разведения рыбы можно использовать 37028000 гектаров внутренних вод. Дополнительные пресноводные ресурсы есть также в Африке и Центральной Америке. Разведение рыбы на рисовых полях, как показывает пример дальневосточных стран, благотворным образом сказывается и на урожае риса, так как рыбы поедают насекомых, вредителей растений и животных.

Пресноводные рыбы вполне пригодны для разведения, и как. источник пищи - они надежда будущего. Но каким еще образом, кроме таких довольно мизерных усилий, как трансплантация рыб, сможет человек возделывать морские просторы?

Некоторые перспективные начинания - и поразительные предложения - уже были сделаны. После второй мировой войны в нескольких озерах Шотландии проводились опыты по ускорению роста рыб. Весной и в начале лета эти озера, имеющие сообщение с морем, удобрялись химикалиями, после чего в них сразу же резко возрастало количество планктона, а также моллюсков и других донных животных, которыми питается камбала-ерш. Пущенная в озера, она процветала на обильных кормах. За полгода камбала вырастала здесь так, как в обычных условиях за два года, и соответственно раньше созревала.

Значит, скорость роста рыбы можно повысить, удобряя озера, чтобы увеличить массу планктона и прочих видов ее корма, так же как на суше удобряют поля под люцерну и другие идущие на корм скоту травы. Но осуществимо ли это в открытом море, хотя бы в прибрежных водах?

Всемирно известный морской биолог Алистер Харди считает, что небольшие участки моря можно удобрять органическими отходами города, вывозя их на лихтерах и сваливая в тех местах, где нет сильных течений. Более того, он предлагает даже обрабатывать, словно настоящую ниву, само морское дно. где кормятся многие промысловые рыбы, чтобы избавиться от таких пищевых конкурентов рыб, как морские звезды. «Представляю себе, - пишет Харди, - как через сто лет рыбаки в водолазных костюмах работают на тягачах с прицепленными тралами, спущенными с плавучей базы над ними, а бригады подводников время от времени прочесывают морское дно на специальных машинах новейшего образца, уничтожая морских звезд». Французский исследователь подводного мира Жак-Ив Кусто проектирует целый подводный городок из сборных домов, где в течение нескольких недель будут жить 24 человека. Первый такой дом испытывался летом 1963 года в Красном море на глубине девяти метров - семь ученых провели в нем целый месяц. Кусто замышляет также - не в биологическом смысле, конечно, - создать новый вид человека, Homo aquaticus, с искусственными жабрами, которые позволят их владельцу насыщать свою кровь кислородом из морской воды.

Вероятно, более реально в настоящее время предложение выращивать молодь в гигантских искусственных водоемах, где она будет питаться планктоном, который тоже начнут разводить в огромном количестве. Когда эти рыбы минуют критическую стадию своего развития, их выпустят в море.

Эксперименты в озерах Шотландии указывают путь к осуществлению таких проектов, но главный вопрос заключается в том, смогут ли подобные мероприятия, пусть даже проведенные в сравнительно широких масштабах, оказать реальное воздействие на то огромное количество рыб, какое обитает в море.

Несмотря на все усилия, поиски и планы, граничащие порой с областью фантастики, больше всего надежд человек возлагает пока на разумный контроль в тех районах континентального шельфа, где ведется интенсивный промысел, и в то же время ищет новые районы, где рыбу еще можно вылавливать в значительном количестве без риска подорвать ее запасы. Настала, однако, пора внять предостережению. Эффективность китобойного промысла стала такой высокой, «численность китов настолько сократилась, а снаряжение китобойных флотилий обходится так дорого, что весь промысел уже больше себя не оправдывает. Скоро ли такая же участь постигнет и рыболовство?

В Северной Атлантике, районе самого интенсивного в мире промысла, ждать этого, видимо, уже недолго. В тропических же странах, где нужда в рыбе хоть и велика, но отсталая техника, примитивное оснащение и стойкие традиционные способы рыболовства требуют большого труда и сноровки, такая пора может наступить еще не скоро.

Нельзя, однако, контролировать рыболовство или пополнять запасы рыбы в море, не зная образа жизни рыб, особенностей их питания, размножения, роста, миграций, а также условий окружающей их среды. Почти полвека все крупные государства вели такие исследования. В последнее время им все больше приходится объединять свои научно-исследовательские силы и добытые уже знания и сотрудничать в международных организациях, разрешая эти проблемы для всеобщего блага. Такие международные программы не только способствуют решению неотложной задачи накормить голодных людей во всем мире, но и открывают более широкие возможности сотрудничества и взаимного понимания, что в наши дни имеет первостепенную важность для всего человечества.