Встречи с морскими львами и прочими ластоногими

Китообразные проводят в воде всю жизнь и на берег не выходят; иной образ жизни ведут ластоногие - представители второй большой группы морских млекопитающих. Ластоногие - настоящие тюлени, моржи и ушастые тюлени - потомки далеких прахищников, сохранившие до сего дня вкусы и привычки своих предков. Однако они, разумеется, претерпели многочисленные изменения, связанные с водным образом жизни. Некоторые виды ластоногих живут колониями. Колонии охраняются самцами, которые гонят прочь всех гостей и вообще развивают весьма энергичную деятельность; особенно активна жизнь колонии в период размножения. Когда наступает сезон спаривания, каждый самец избирает себе определенную территорию, защищает ее от других самцов и старается собрать на захваченном клочке земли как можно больше самок. Соперничество приводит к жесточайшим дракам между самцами. В этот период многие ластоногие нападают и на приближающегося человека. В другое время они либо не обращают на людей никакого внимания, либо пускаются в бегство.

Несколько лет назад появилось сообщение о том, что самец калифорнийского морского льва (Zalopus californianus) убил мужчину, нарушившего границы его территории. Лев будто бы схватил нарушителя в зубы, поднял в воздух и принялся трясти его, как терьер трясет пойманную крысу. Дэвид Хэнкок, регулярно помещающий колонии ластоногих, говорит, что самцы очень часто изгоняют его со своих территорий. Однако, как и многие другие животные, морские львы не проявляют агрессивности по отношению к человеку, если он не причиняет им вреда и не беспокоит их. Хэнкок говорит, что, как только он отступал за пределы территории, охраняемой самцом, атака тут же прекращалась.

В период спаривания колония морских львов полна непрестанного движения и шума - животные переходят с места на место и все время подают голос. Исследователи считают, что при помощи громкого и непрерывного лая самцы держат своих соперников на расстоянии, уменьшая таким образом число стычек и драк. Вес крупного калифорнийского морского льва достигает 300 килограммов, но даже такое крупное животное кажется совсем небольшим рядом с сивучем (Eumetopias jubatus), который встречается по всему побережью от Калифорнии до полярных льдов. Сивуч весит иногда целую тонну и держится гораздо более агрессивно, чем калифорнийский морской лев. Уильям Уокер, сотрудник тихоокеанского "Мэринленда", рассказывал мне, как на него напал огромный сивуч, когда он вышел на берег со своей доской для серфинга, - оказалось, что этот участок берега занят колонией сивучей. Вскарабкавшись на скалу, Уокер случайно разбудил сивуча, и тот мгновенно бросился в атаку. Уокера спасло лишь то, что он тотчас схватил свою доску и кинулся в воду.

Царь скалистого берега. Сивуч - огромный самец, шея которого украшена шрамами от ран, полученных в драках с другими самцами за право обладать гаремом самок, - обозревает свою территорию на берегу острова Св. Павла, на Аляске

Северный морской слон (Mirounga angustirostris), достигающий в длину 5 метров, часто нападает даже на лодки, приближающиеся к колонии в период спаривания, - возможно, он защищает лишь ту часть покрытого водой дна, которая во время отлива входит в его территорию.

Крупный самец северного морского слона однажды напал на шлюпку, в которой находился Джон Прескотт и еще четверо мужчин. Лодка была в 30 метрах от берега, и пассажиры ее наблюдали за схваткой двух самцов, которые налетали грудью друг, на друга и пускали в ход зубы. Прескотт знал, что где-то поблизости находится еще один самец, но тот нырнул и долго не показывался на поверхности. Наконец он напомнил о себе, ударив лодку из-под воды с такой силой, что она на целый метр взлетела в воздух. Прескотт и его товарищи поспешили убраться восвояси, но зверь еще раз атаковал лодку, прокусив фанерную обшивку днища и повредив киль.

Воин. Когда самец морского слона достигает зрелости, шея его покрывается мозолистым наростом. Сражаясь за право обладать самками, самцы наносят друг другу удары в шею. Шрамы на шее самца, показанного на этом снимке, - трофеи многих таких битв

Шея взрослого самца морского льва покрыта толстой и плотной шкурой, напоминающей мозолистые образования. Самцы-соперники, сражаясь в период спаривания, наносят удары почти исключительно в шею, словно такой удар является непременной частью какого-то известного им ритуала. Сражение может продолжаться целый час, клыки полосуют шеи соперников вдоль и поперек, из ран обильно струится кровь, но раны при этом почти никогда не бывают опасными. По рассказам Уильяма Уокера, это скорее ритуальные драки, чем борьба не на жизнь, а на смерть. Однажды он видел, как один из соперников явно выжидал, пока второй поднимется с земли и снова подставит шею под удар. Уокер считает, что самцы-одиночки, не имеющие гарема самок и обычно изгоняемые на окраины колонии, более опасны: их боевые приемы уже менее похожи на ритуал, а поведение совершенно непредсказуемо.

Во всякое другое время года северные морские слоны как будто не реагируют на появление людей - особенно, если человек передвигается на четвереньках. Биологи именно так и делают, и им удавалось подползать к спящим северным морским слонам и даже вставлять термометры в их заднепроходные отверстия, не вызывая при этом гнева животных. Однако человек, внезапно вставший во весь рост посреди колонии морских слонов, рискует жизнью: его могут принять за слона-чужака, вторгшегося на территорию колонии, а могут и случайно затоптать, если животные испугаются и бросятся всем стадом к воде.

Южный морской лев (Otaria byronia) напал однажды на Никсона Гриффиса, когда он случайно оказался между львом и берегом моря, но едва Гриффис отступил в сторону и перестал загораживать море, животное прекратило атаку.

Южный морской слон (Mirounga leonina) крупнее своих северных сородичей: он достигает 6 метров в длину и весит до 4 тонн. Ученый-натуралист Джон Уорхэм, опубликовавший статью в январско-февральском номере журнала "Животное царство" за 1964 год, пишет, что южный морской слон нападает на человека, только если тот приближается к самкам. Самки этого вида покусали нескольких ученых, подошедших к ним слишком близко. Уорхэм упоминает также об одном слоне, который бросался на него всякий раз, как он проходил по "принадлежащему" этому слону участку берега.

Настоящие и ушастые тюлени бывают агрессивны и в неволе, но это, конечно, нельзя признать естественным свойством их характера. Питер Фенимор рассказывал мне, как крупный самец тюленя-крабоеда (Lobodon carcinophagus), которого привезли в Нью-Йоркский аквариум из Антарктики, удрал из транспортировочной клетки, а потом напал на него. Фенимор первым обнаружил исчезновение тюленя и заметил, что от клетки по снегу идет кровавый след. Идя по этому следу, он понял, что тюлень направился к набережной, окаймляющей берег Кони-Айленда. Наконец Фенимор догнал беглеца, тот обернулся и, оскалив зубы, с невероятным проворством бросился на Фенимора - теперь уже человеку пришлось спасаться бегством. Сотрудникам Аквариума удалось накинуть на тюленя прочную сеть. Фенимор, которому и раньше приходилось иметь дело с ластоногими - но не с крабоедами, - говорит, что никак не ожидал от тюленя такой реакции.